Законопроект Минфина о применении конфискации имущества в качестве наказания еще по нескольким статьям Уголовного кодекса получил положительное заключение Минэка, выяснили «Известия». Документом предлагается распространить эту меру на статьи 193 и 193.1 УК — «Уклонение от исполнения обязанностей по репатриации денежных средств в иностранной валюте или валюте РФ» и «Совершение валютных операций по переводу денежных средств в иностранной валюте или валюте РФ на счета нерезидентов с использованием подложных документов».

В профильном комитете Госдумы и во фракциях заявили о готовности поддержать новые нормы, поскольку проблема незаконного вывода капитала из страны стоит остро. Законопроект может коснуться как физических, так и юридических лиц, которые совершают валютные операции, отмечают эксперты.

Зачем конфискация

Как выяснили «Известия», законопроект Минфина «О внесении изменения в статью 104.1 УК РФ» прошел процедуру согласования по оценке регулирующего воздействия и получил положительное заключение Минэкономразвития.

Новые нормы были предложены еще в 2020 году. Однако тогда против документа выступили многие ведомства, включая Банк России. Законопроектом предлагается закрепить конфискацию в качестве наказания за перевод денег в иностранной валюте или валюте РФ на счета нерезидентов с использованием подложных документов и за уклонение от исполнения обязанностей по репатриации денежных средств.

Документ был подготовлен в соответствии с решениями межведомственной рабочей группы по противодействию незаконным финансовым операциям, образованной распоряжением президента РФ. Он направлен на противодействие незаконному выводу денежных средств за рубеж.

«По информации ФТС России, с 2013 года по первое полугодие 2019 года таможенными органами возбуждено 1606 уголовных дел о преступлениях, предусмотренных статьями 193 и 193.1 УК, 4466 сообщений о таких преступлениях передано по подследственности», — приводит Минфин аргументы в пользу новых норм в пояснительной записке к законопроекту.

Также министерство указывает на международные договоры, ратифицированные Россией, в частности на Конвенцию Совета Европы об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности. Она возлагает обязанность на страны-участницы обеспечить сотрудничество по исполнению постановлений о конфискации имущества по уголовным делам, а также по принятию необходимых предварительных мер.

Среди них — замораживание или арест имущества с целью предотвращения любых сделок, передачи или распоряжения имуществом, которое впоследствии может стать объектом запроса о конфискации или объектом удовлетворения этого запроса.

При этом, как уточняет Минфин, закон о ратификации этой конвенции отдельно оговаривает, что применение конфискационных мер распространяется только в отношении преступлений, указанных в пункте «а» пункта 1 статьи 104.1 УК, то есть денег, полученных в результате преступлений из корыстных побуждений.

Кроме того, ратифицированный Россией второй дополнительный протокол к Европейской конвенции о взаимной правовой помощи по уголовным делам позволяет использовать институт реституции. То есть по просьбе запрашивающей стороны ей могут быть предоставлены предметы, полученные преступным путем, для их возврата законным владельцам. Однако действующее уголовное законодательство устанавливает, что под такими предметами понимается только имущество, указанное в статье 104.1 УК. Но туда не входят вещи, полученные в результате совершения преступлений, предусмотренных статьями 193 и 193.1 УК.

Глава «Политической экспертной группы» Константин Калачев отметил, что законопроект может коснуться как физических, так и юридических лиц, которые совершают валютные операции.

— В частности, бизнесменов, так как зачастую они работают в полутени. Многие из них имеют какие-либо интересы за границей — например, покупают недвижимость, обустраивают жизнь своих детей, — пояснил он. — Лично у меня вопрос к тому, что можно считать подложными документами, насколько широка будет эта формулировка? Какая сумма будет разрешена к вывозу для решения тех или иных проблем? Но это должен разъяснить Минфин.

Якобы на оплату

«Известия» направили запрос в Министерство финансов. Тем временем глава профильного комитета Госдумы по финансовому рынку Анатолий Аксаков заявил «Известиям» о готовности поддержать законопроект.

— Факты совершения подобных валютных операций существуют. Абсолютно уверен, что вывод активов из России происходит именно таким образом. Якобы деньги идут на оплату товаров, услуг, контрактов, которые предназначаются какой-то фирме за рубежом, но на самом деле это реальная преступная схема вывода средств из страны, — пояснил парламентарий.

Позитивно отнеслись к инициативе и во фракциях.

— Проблема вывода денежных средств из России очень серьезная. Очевидно, что есть лоббисты, которые не хотели бы принятия этого законопроекта. Только так можно объяснить, почему он до сих пор не внесен в Госдуму. Безусловно, его нужно как можно быстрее принимать, — заявил «Известиям» первый зампред «Справедливой России» Михаил Емельянов.

С этим мнением согласен первый зампред комитета по бюджету и налогам, член фракции ЛДПР Михаил Катасонов.

— Отток капитала из России существует. Несмотря на то что мы приняли закон о его амнистии, деньги продолжают выводиться. По данным ЦБ, в 2020 году эта сумма составила более $44 млрд. То, что какой-то процент этих средств выводится по поддельным документам, очевидно, — заявил «Известиям» парламентарий.

Во фракциях КПРФ и «Единой России» согласились дать оценку законопроекту, когда он будет внесен в Госдуму.

Согласно данным ЦБ, по сравнению с 2019 годом в 2020-м вывод денежных средств за рубеж по сомнительным основаниям уменьшился на 21%. Регулятор совместно с кредитными организациями выявил и минимизировал отток по сделкам в международных транспортных перевозках, рекламных услугах и ценных бумагах. Сократились также объемы вывода средств по многократным переуступкам долга между недобросовестными участниками внешнеэкономической деятельности и нерезидентами по поставкам товаров. В структуре сомнительных операций в прошлом году основной объем (45% по сравнению с 27% годом ранее) приходился на авансовые платежи за импортируемые товары.