Выкупив бизнес американской McKinsey в России, консультанты смогут работать с клиентами под санкциями. Учредители новой компании — люди с российскими паспортами без двойного гражданства, что является ценностью, говорит ее глава

Среди учредителей новой компании, созданной на базе российских активов американской консалтинговой фирмы McKinsey & Company, — люди с российскими паспортами, без двойного гражданства, что «по нынешним временам является ценностью». Об этом заявил РБК бывший управляющий партнер McKinsey CIS Яков Сергиенко, который является гендиректором и крупнейшим совладельцем «МакКинзи и компания СиАйЭс» (33%). «Для многих компаний это сильно упрощает взаимодействие с нами. Это касается и продолжения работы и новых контрактов — участия в закупках», — поясняет Сергиенко. По его словам, у российского офиса McKinsey была «достаточно непростая фаза» после начала военной спецоперации России на Украине: головной офис последовательно принимал решение по сокращению клиентского сервиса в России. Фирма прекратила обслуживать клиентов в России с 15 апреля, а также остановила заключение новых контрактов и работу с госструктурами.

Через месяц стало известно о том, что Сергиенко и еще несколько бывших партнеров McKinsey в России, включая Сергея Заборова, Елену Кузнецову и Тиграна Саакяна, выкупили российский бизнес компании.

Теперь у компании нет ограничений по работе с российскими компаниями, находящимися под санкциями, указывает он. «Мы будем об этом думать, в первую очередь, через призму клиентского результата и того, насколько мы можем быть полезны. Санкции теперь затрагивают все ключевые финансовые институты России, — объясняет консультант. — Мы хотим на это смотреть через призму внутреннего, а не вешнего решения. Мы находимся дома и точно хотим, чтобы наша страна укреплялась — экономически и социально. Это одна из причин, почему мы остались в России».

По соглашению с глобальной фирмой до конца лета новая компания должна поменять бренд, но ее владельцы не спешат с выбором названия. «Мы сохранили команду и качество работы, поэтому мы хотим вовлечь в поиск нового названия и наших сотрудников, и наших клиентов. Мое общение и с теми, и с другими показывает, что у них есть огромный запрос на такую деятельность», — подчеркивает Сергиенко. Один из сотрудников предложил ему вариант названия «Рубикон»: Российский управленческий бизнес-консалтинг. «Фантазия бурлит и она точно к чему-то приведет!», — комментирует он.

Сергиенко отмечает, что новая компания будет заниматься не только традиционными услугами консультантов: подготовкой стратегий, реализацией задач по улучшениям с использованием международных лучших практик, экспертной и аналитической работой. «Сейчас встраиваться в работу функционального свойства и готовить долгосрочные стратегии, как традиционно мы делали, может оказаться не самой правильной аллокацией наших ресурсов», — говорит он.

При этом консультант видит запросы на реализацию «задач под ключ» в тех зонах, где исторически их не было: «Уход с российского рынка большого количества международных компаний привел к тому, что те решения, которые российские компании отдавали на аутсорсинг поставщикам оборудования или инжиниринговых решений, либо головным компаниям глобальных корпораций, теперь вернулись в Россию». Теперь надо поменять эти управленческие модели, восстановив их через новые доступные решения в «дружеских государствах» и внедрить на практике, добавляет экс-глава McKinsey CIS: там, где надо купить или привлечь специалистов, либо перенастроить их работу.

Например, правительство Москвы в мае купило завод французской Renault и есть необходимость в экспертизе для его управления и привлечения большого количества людей. При этом нужно будет построить цепочки создания стоимости и поставок с совершенно новыми владельцами и географическим распределением, говорит Сергиенко. По его словам, эти задачи шире, чем просто управленческие: здесь есть обучение, скаутинг технологий, стык производственно-технической и управленческой экспертизы. «Я вижу нашу роль в том, чтобы достраивать консалтинг до того, чтобы мы помогали быстро воссоздавать цепочки поставок, привлекать экспертизу и компетенции по всей цепочке — не только в России, но и за ее пределами, и каким-то гибким образом компенсировать те сложные обстоятельства, в которых оказались очень многие компании», — заключает он.

Новая компания также планирует «воздействовать на общество» не только через бизнес-среду. «Мы традиционно демонстрировали ценности максимального воздействия на общество через бизнес-среду. Теперь мы планируем сфокусировать значительную часть наших активностей на общественном интересе, хотим поддержать волонтерское движение и образовательные программы. В этих сферах мы можем быть очень полезны», — говорит ее глава.

О решении продать бизнес в России менеджменту ранее сообщала консалтинговая компания Accenture. Российский офис сохранил юрлицо, активы и проекты, его гендиректором остался Вартан Диланян. PwC в России тоже вышла из состава международной сети и продолжила работу независимо под названием «Технологии доверия». В мае об аналогичном решении и ребрендинге заявило российское подразделение Deloitte (стала называться «Деловые решения и технологии»). До этого из России ушли еще две компании «большой четверки» аудиторов — KPMG и EY.